Возвращение лорда Рэмси - Страница 72

К оглавлению

– Я так никогда и не рассказывал ей всей истории.

– Выходит, вы женились на ней из жалости?

Майлз рассмеялся.

– Совсем наоборот. Моим намерением было удовлетворить желание ее сердца.

– Уолш? – Майлз кивнул.

– Уолш. Я не собирался влюбляться. Так что выигрыш дяди Лестера оказался и благом, и проклятием.

– Вижу.

Его сарказм не остался не замеченным Майлзом. Быстро пройдя между ящиками и коробками, он остановился рядом с Чарльзом.

– Вы не поняли. Я предложил выигрыш Авроре. Однако она не пожелала его принять. Теперь я предлагаю эти деньги вам.

– Что?! – воскликнул в изумлении Чарльз, – Почему?

– Я не хочу, чтобы что-то стояло между Авророй и ее счастьем. И если мы с вами не станем друзьями, она никогда не будет полностью счастлива.

Чарльз на мгновение словно окаменел. Было что-то невероятно оскорбительное в том, что тебе вот так, походя, предлагали деньги, некогда принадлежавшие тебе самому.

Прилагая намного большие, чем требовалось, усилия, он закрыл коробку, которую упаковывал, поднял ее и зашагал по проходу прочь от Майлза, бросив через плечо:

– Я не могу принять то, что мне больше не принадлежит. Милостыня мне не нужна, благодарю покорно.

Майлз не сделал никакой попытки последовать за ним. Лицо его сохраняло учтивое, вежливое выражение.

– Я рад, что вы так ответили. Не думаю, что я мог бы стать партнером человека, у которого нет принципов.

– Партнером? – воскликнул Чарльз. – Вижу, вы позволили Грейс заморочить вам голову своими бредовыми идеями.

– Грейс? – На лице Майлза появилось недоуменное выражение. – Нет! Все эти последние дни я слушал только вас. У нас с вами много общего. И мне кажется, будет только логично вложить в наше совместное предприятие деньги, которые мне не хотелось бы брать, а вам не хотелось бы терять.

– Совместное предприятие?!

Говоря, как всегда, мягко, не повышая голоса, Майлз начал рассказывать Чарльзу о продуманном им до мельчайших деталей грандиозном плане, который предусматривал организацию широкой сети складов и магазинов как в Брайтоне, так и в Лондоне.

– Необходим будет постоянный приток товаров, и в этом нам неоценимую помощь окажут установленные вами на Востоке связи. Нам обоим придется много путешествовать.

Прежде чем Чарльз успел что-либо ответить, входная дверь распахнулась, и перед ними появилась Грейс. Дыхание со свистом вырывалось у нее изо рта, шляпка съехала набок, а глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит.

– Господи, Чарльз! Ты не поверишь! Она отправляется в Китай!

– Кто отправляется в Китай? – как всегда, мягко спросил Майлз.

Но Чарльз уже понял.

– Пруденс?!

Грейс, глаза которой сияли, быстро закивала.

– Она, оказывается, и не думала уезжать в Джиллингем, как мы все решили. Я только что встретила ее с Розой Торгуд в читальне Доналдсона. Они зарезервировали билеты на клипер, который отплывает завтра из Лондона!

– Я этого не допущу! – поклялся Чарльз.

– Итак, вы, как я понимаю, уже отправляетесь в деловую поездку, партнер? – спросил Майлз.

– Партнер? – Грейс перевела непонимающий взгляд с Чарльза на Майлза и обратно, Чарльз пристально смотрел на зятя, прикидывая в уме преимущества его щедрого предложения. Пока он раздумывал, Майлз предложил ему еще кое-что. Свою руку.

Чарльз ответил зятю твердым рукопожатием.

– Партнеры.

ГЛАВА 23

Пруденс стояла в одиночестве на палубе, которая слегка раскачивалась у нее под ногами. Отовсюду неслись непривычные звуки: хлопанье парусов, поскрипывание натянувшихся канатов и дерева, непонятные крики и свистки людей, которые работали, чтобы она могла отправиться в свое путешествие по морям из лондонского порта.

Ее жизнь должна была вот-вот коренным образом измениться, и при мысли об этом она почувствовала в душе трепет. Это был конец. Конец ее незнания того, что лежало за пределами английских берегов, конец ее житейской неискушенности, конец ее зависимости от семьи. Одна за другой лопались нити, привязывающие ее к прошлому. Она, вдруг осознала Пруденс, была свободна, как чайки, кружащие над бурным морем у них в кильватере, и могла лететь куда угодно. Она, однако, была не готова к одиночеству, которое всегда связано со стремлением к независимости. Для нее начиналось приключение, о каком она мечтала всю свою жизнь. Ей следовало бы быть вне себя от радости. Она должна была бы испытывать удовлетворение, поскольку добилась того, к чему всегда стремилась. Но на душе у нес было тоскливо. Чего-то не хватало для того, чтобы она могла почувствовать себя по-настоящему счастливой. Чего-то очень важного. Чего-то, что, как ей казалось когда-то, она нашла в обществе Чарльза Рэмси. Она видела это в его глазах, чувствовала обещание этого в его поцелуе.

Почти с болезненной напряженностью она вглядывалась в толпу провожающих на пристани. Но там не было никого, кто мог бы помахать ей платком на прощание и пожелать счастливого плавания.

Чарльз Рэмси не приехал ее проводить. Не стоило даже надеяться на то, что он может последовать за ней в Лондон. Его отсутствие причиняло боль. Слишком поздно она узнала правду. Слишком поздно поняла, что ей следовало бы доверять ему. Слишком поздно, и вот теперь она оставляла позади не только Англию, не только свой пост гувернантки, не только свои проблемы с Тимоти. Она оставляла и свою новую мечту, мечту, которая зародилась в объятиях Чарльза Рэмси.

Соленый фонтан брызг ударил в нос парусника, и на смену запахам пеньки, рыбы и смолы пришел свежий запах океана. Чайки с криками ныряли в бурлящую воду у них за кормой. Их отчаянные, жадные крики находили отзвук у нее в душе. Она тоже в какой-то мере ощущала в себе отчаяние, но и жадность тоже, достаточную для того, чтобы находить удовлетворение в том, что выпало на ее долю.